Вся работа органов системы профилактики, которую координирует комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав администрации Вязниковского района, направлена на поддержку детей и семей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации. В каких только случаях ни приходится разбираться специалистам, «приводя в чувство» матерей и отцов, переставших заботиться о детях. И каждый раз первостепенно желание нормализовать ситуацию в семье. Поэтому лишение родительских прав – мера крайняя. Но, увы, приходится прибегать и к ней. Так, в начале февраля Вязниковским городским судом был рассмотрен иск о лишении родительских прав в отношении матери двух ребятишек.
Иск был подан районным управлением образования. Дело рассматривала судья Наталья Константинова. Ну а предстала перед судом 31-летняя Марина Кулакова. Первого ребёнка – Максима – она родила в 2009 году. Спустя два года у него появилась сестрёнка Аня. В 2014 году не стало отца ребятишек.
И вроде бы Марина осталась одна с двумя детьми на руках. Казалось бы, и ответственность двойная. Вот только мать так не считала. Она то и дело пускалась во все тяжкие. Уходила в запои. Приводила сожителей. Участвовала в попойках разного калибра, порой превращая квартиру в натуральный притон. Стоит ли говорить, что дети во время материнских загулов оставались без элементарного пригляда?.. Не по своей воле они были вынуждены жить в каком-то перевёрнутом мире.
Семья довольно быстро попала в поле зрения органов системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних. С 2017 года Кулаковы состоят на учёте в едином банке данных семей, находящихся в социально опасном положении. Дети неоднократно находились в социально-реабилитационном центре для несовершеннолетних Камешковского района, а их мать так же регулярно привлекалась к административной ответственности. В октябре 2019-го КДН и ЗП снова была вынуждена поместить детей в приют.
Но и это не отрезвило Марину Кулакову. Она не трудилась официально, но периодически перехватывала временные заработки. Да и пенсия по потере кормильца – около 17 тысяч рублей — до последнего времени приходила (её сняли в конце 2019 года). Кулакова получала деньги на детей. Тратила – на выпивку, сразу же уходя в очередной запой.
Только в 2018 году мать дважды проходила лечение от алкогольной зависимости. Но хватало её ненадолго — спустя какое-то время Марина начинала пить снова.
— От соседей неоднократно поступали жалобы, что в квартире Кулаковой собираются шумные пьяные компании. В других случаях Марина могла оставить детей на родственников, уйти из дома и проводить время со знакомыми, распивая спиртное, — обрисовала положение дел главный специалист отдела опеки и попечительства управления образования Тамара Волкова. – При этом дети не были обеспечены нормальным питанием, отдыхом и сном, необходимой одеждой. Ребята гуляли без присмотра на улице. Марина Кулакова не контролировала выполнение сыном домашних заданий и посещение школы, не проявляла заинтересованности в успехах детей, не посещала родительские собрания. Максим зачастую приходил в класс с невыученными уроками. Ему было трудно справляться с программой, поэтому решением территориальной психолого-медико-педагогической комиссии мальчик был переведен на обучение в коррекционную школу.
В последние месяцы Максим находится в коррекционной школе-интернате города Вязники. Но, как видно, и сюда его матери трудно добраться. Она приходила к сыну лишь раз, перед Новым годом. В качестве гостинцев привезла сладости.
Описанные выше обстоятельства – лишь отдельные штрихи к портрету, который во время судебного заседания становился всё более чётким. Марина сообщила, что не снимает с себя вины. По словам матери, сейчас она перестала пить и собирается официально устроиться на швейное предприятие. Зарплата – от пятнадцати тысяч и выше. В квартиру женщина приобрела стол и двухъярусную кровать. Она, конечно, попросила не лишать её родительских прав. Но в то, что мать действительно этого хочет, верилось с трудом. Марина выглядела отрешённой и безучастной. А когда в зале заседания появился робкий Максим (по закону суд должен узнать мнение ребёнка, достигшего 10-летнего возраста, по поводу лишения его мамы родительских прав), мать оказалась в метре от сына. Но даже не попыталась заговорить с ребёнком, обнять его после разлуки.
— Максим поступил к нам для обучения по адаптивным программам. У него были неплохие знания по русскому языку и математике, а вот чтение не давалось никак, — рассказала социальный педагог Надежда Драницына. – При обследовании психологом выяснилось, что ребёнок ранее был предоставлен сам себе, уроки с ним никто не учил. Если бы ему уделяли должное внимание, он, возможно, смог бы ходить в общеобразовательную школу. Поначалу, когда мальчик начал учиться у нас, мама периодами давала о себе знать. Однако в последнее время даже по телефону не интересовалась жизнью Максима. Такая в настоящий момент сложилась ситуация.
Дальше – больше. На заседание Марина Кулакова прибыла с внушительным синяком на лице.
— Поскользнулась и упала в подъезде. К врачу не обращалась, — быстро и чётко отрапортовала она, отвечая на вопрос судьи.
Как выяснилось, подъезд вообще стал для женщины родным.
— Как-то раз в январе мы пришли с рейдом к Кулаковой. Дома её не оказалось. Соседская девочка сказала, что Марина несколько дней спала на лестничной площадке, так как потеряла ключи от квартиры. Её телефон на момент нашего визита не отвечал. Где она была, непонятно, — добавила Тамара Волкова.
Представители системы социальной защиты населения активно встречались с Мариной Кулаковой ещё до того, как её семью поставили на учёт. Помогали и оказывали социальные услуги. Разговаривали и убеждали. Но пьянки в квартире продолжались, а Аня и Максим вновь и вновь гуляли на улице без присмотра. Сын пропускал занятия в школе. Дочь порой тоже не посещала дошкольное образовательное учреждение. Мать объясняла это нехваткой средств на оплату детского сада, хотя, как уже говорилось выше, пенсию получала. Когда Марина Кулакова уходила в запой, она отключала телефон, чтобы педагоги и различные службы не беспокоили. Дозвониться до неё было нельзя. Слабовольную и безответственную женщину неоднократно предупреждали о возможном лишении родительских прав. Если это и давало какой-то эффект, он был кратковременным. Об этом рассказала специалист по социальной работе Комплексного центра социального обслуживания населения Любовь Кобзаренко.
Ответственный секретарь КДН и ЗП администрации Вязниковского района Анастасия Воронина сообщила суду, что Кулакова неоднократно приглашалась на заседания комиссии. Ей рекомендовали пролечиться и трудоустроиться. Но если Марина и бралась за работу, то через пару месяцев бросала. Семью неоднократно посещали во время межведомственных рейдов.
— Работа проводилась из месяца в месяц, но в положительную сторону ничего не меняется, — резюмировала свидетель.
Красноречивым получился и приобщённый к делу акт обследования жилого помещения, в котором обитала Кулакова. Сказать, что на фотографиях запечатлен бардак, значит не сказать ничего – жильё, купленное с использованием средств материнского капитала, выглядит удручающе. Как рассказали очевидцы, на момент приезда в квартиру в комнатах стоял ужасный запах. На столе – посуда с засохшими остатками еды… Словом, для детей не создавалось элементарного уюта.
…В зале суда выступали всё новые свидетели. Каждый рассказывал о различных формах работы и мерах, которыми Марину Кулакову пытались вернуть на правильный путь. И рефреном звучали фразы, убеждающие в одном: в какой-то момент женщина просто променяла детей на бутылку. Ответ на вопрос, сможет ли она исправиться, даст только время. Пока же исковые требования в отношении жительницы города были удовлетворены. Решением Вязниковского городского суда Марина Кулакова лишена родительских прав. С неё будут взыскиваться алименты на сына и дочь до достижения ими совершеннолетия. Решение пока не вступило в законную силу.
Имена и фамилии членов семьи были изменены по этическим соображениям.
Комментарии