И среди миллионов судеб, что стали частью истории тех лет, особенно выделяются перечёркнутые горькой фразой: «пропал без вести». У тысяч погибших нет даже могил, не осталось имён, фамилий и дат. Часто – только пожелтевшее фото в архивах, иногда нет и его. И нам с вами осталось одно – помнить и не предавать их память. А если есть возможность, то постараться отыскать хоть слабое упоминание, хотя бы намёк о судьбе человека, защитившего нашу Родину и бесследно растворившегося в вечности.
Впрочем, следы всегда есть, только их нужно тщательно искать, осмысливать и сопоставлять – так считает мой коллега Андрей Чудаков, журналист-обозреватель.
– Сейчас постепенно оцифровывается и выкладывается в свободный доступ всё большее количество документов военной поры, – говорит Андрей, – нужно только регулярно заходить на разные ресурсы, отыскивать всю возможную информацию и сопоставлять её с реальными событиями, происходившими на фронте. Мой дед тоже пропал без вести. Что я знал о нём? Что он был водителем на Ленинградском фронте, возил грузы через Ладожское озеро, и что извещение со словами «пропал без вести» пришло на две недели позже письма его сослуживцев, ставших свидетелями гибели грузовика и его водителя. И это всё. Поиски более подробной информации я начал через 5 лет после смерти отца. Когда уже мне никто не мог ничего рассказать.
Первая информация, полученная Андреем из открытых источников, гласила, что его дед, Чудаков Александр Федотович, 1910 года рождения, сержант, внесён в список выбывших из части. Дата выбытия – январь 1942 г. Причина – пропал без вести. Это был документ, уточняющий потери неназванного подразделения.
– Меня смутило то, – рассказывает Андрей, – что в графах «место рождения» и «место призыва» было написано «Владимирская область». То есть, это поздний документ, который оформлялся через несколько лет после 1941 года, ведь Владимирская область была образована лишь в 1944-м.
Далее было регулярное, не реже одного раза в полгода, обращение к различным Интернет-ресурсам. А там выкладывались всё новые и новые документы. Суммируя полученную информацию, номера воинских частей, их реальную дислокацию и выполняемые задачи, как раз приходишь к наиболее реалистичному результату.
И вновь рассказ Андрея Чудакова:
– Первоначальная информация, что дед пропал без вести в январе 1942-го во время проведения операции под Колпино, рушилась с появлением новых документов. То, что всего за 6 первых месяцев войны он прошёл путь от рядового до сержанта – не удивительно. Ещё в 30-е годы дед окончил специальные водительские курсы «Транспортной школы ОГПУ». То есть, он мог не просто водить, обслуживать и ремонтировать автомобиль, а обладал особыми навыками преодоления бездорожья, укрытия в рельефе местности, уклонения от обстрела и воздушных атак. Так что, скорее всего, он стал командиром отделения. А вот дальше – сплошные загадки. Если 127-й отдельный дорожно-эксплуатационный батальон, указанный как первоначальное место службы, действительно существовал в январе 1942-го, то 10-й автомобильный полк, куда, согласно документам, красноармеец-сержант Чудаков Александр Федотович выбыл, был сформирован лишь годом позже – в январе 1943-го. А 55-ый отдельный автотранспортный батальон Ленинградского фронта, обозначенный как последнее место службы, появился лишь 12 февраля 1943-го. Получается, всё случилось годом позже? Вот только ожесточённые бои под Колпино, как считается в известной нам истории Великой Отечественной войны, были лишь в первую военную зиму. И снова пришлось штудировать хронику Ленинградского фронта.
Да, действительно, не литературные мемуары-воспоминания, а сухие документальные данные расставляют всё по своим местам. И уже они, вкупе с новой информацией, находящейся в Центральном архиве Министерства обороны РФ, в фонде 86328 (опись: 115132с дело: №7), и появившейся на Интернет-ресурсах, раскрывают подлинную картину трагических лет войны, словно неожиданно пришла весть, от когда-то близкого, давным-давно пропавшего без вести, тонким пунктиром на карте мировых событий обозначив его судьбу.
12 января 1943 года войска Ленинградского и Волховского фронтов начали операцию «Искра» и к 18 января прорвали блокаду Ленинграда. В дальнейшем, советским войскам предстояло продолжить наступление на юг в сторону Мги и обеспечить транспортное сообщение между Ленинградом и «большой землёй». Но выбить фашистов с Синявинских высот, откуда простреливалось все освобождённое пространство и большая часть Ладожского озера, так и не удалось.
В феврале 1943 года Военный совет Ленинградского фронта принял решение нанести удар по противнику войсками 55-й армии из района Колпино на Красный Бор, Тосно. Эта операция получила название «Полярная звезда». Наступление началось 10 февраля.
Уже получивший звание маршала и координирующий действия двух фронтов Г. К. Жуков в очередной раз не справился с поставленной задачей, так и не сумев организовать уничтожение Мгинско-Синявской группировки противника, что по словам Верховного главнокомандующего И. В. Сталина, «…привело к распылению сил и средств, к бесцельным большим жертвам в живой силе и технике». Жуков был отстранён, ликвидацию синявинской «болячки» поручили генералу Говорову и маршалу Ворошилову. Начало новой операции назначили на 14 марта 1943 года. Подготовка к ней началась немедленно.
В ночь на 12 марта несколько полуторатонных грузовиков ГАЗ-ММ встали под погрузку. Грузили боекомплект для будущего наступления. Машинам предстояло под обстрелами и бомбёжками пройти по уже начавшему подтаивать льду Ладожского озера на ленинградский берег, далее, без остановок, по рокадам, до Колпино, где разгрузиться, взять обратный груз, и так же «на скоростях» обратно. В каждом грузовике – два водителя, чтобы не тратить время на отдых. Второй по счёту автомобиль вели Александр Чудаков и Алексей Птицын (призван из белорусского посёлка Бешенковичи). Оба – опытные шофёры, познавшие все «прелести» фронтовых дорог и на ледовой «Дороге жизни» работавшие с самого её образования. Многие сотни ящиков с боеприпасами доставили они на фронт, многие сотни мешков муки в осаждённый Ленинград, несколько десятков раненых и несколько сотен детишек вывезли из окружённого города на «большую землю».
И снова слово Андрею Чудакову:
– После всех изысканий информационный пазл сложился. Стали ясны место, время, и сама ситуация. Я не видел того старого письма, но по рассказам отца, сообщение от водителя шедшей третьей машины, пришло раньше, чем извещение со словами «пропал без вести». Он писал, что двигался в трёхстах-четырёхстах метрах от «полуторки» моего дела, когда начался обстрел. Потом вдруг какой-то жаркий удар, ощутимый даже через лобовое стекло, и впереди идущей машины уже нет, лишь мечется тёмная вода во внезапно образовавшейся полынье. Не было ни вспышки, ни грохота, ничего не было… Просто были люди, и уже их нет. Совсем нет.
Это страшно даже представить – и машина, и люди от чудовищной силы взрыва распались на атомы, просто перестали существовать в нашем мире, став его небом, травой, листвой, туманом, что стелется над водой… Официально считается – пропали без вести.
Я не слышал разрыва,
Я не видел той вспышки, –
Точно в пропасть с обрыва –
И ни дна, ни покрышки.
И во всем этом мире,
До конца его дней,
Ни петлички, ни лычки
С гимнастерки моей.
(Фото из архива семьи Чудаковых.
Стихи Константина Симонова).
Автор: Инга Кеттунен.
Комментарии