Татьяна Юрьевна – не коренная вязниковка, но её малая родина не так уж и далеко от нашего города: это Южский район соседней Ивановской области. Окончив педучилище, Татьяна осталась в Юже. Вот только поработать здесь учителем начальных классов успела лишь год. Мать, после смерти мужа вступившая во второй брак, переехала с новым супругом во Владимирскую область, в вязниковскую деревню Козлово. Мужчина работал трактористом, поэтому семья сразу же получила жильё. Следом за родителями потянулись и их дочери. Сестра Татьяны устроилась в магазин, а сама она – в школу №4. Но через два года и с этой школой пришлось расстаться: в 1980-м молодой педагог вышла замуж, а в 1981-м в семье появился первенец.
— Мужу до страсти хотелось жить в деревне, иметь своё хозяйство, — рассказывает Татьяна Юрьевна. – И мы отправились в Козлово, где нам дали квартиру в учительском доме на две семьи. Стали обживаться. Но для нормальной в моём понимании жизни условий там не было, особенно с маленьким ребёнком: нужно было носить из колодца воду, топить печку. И я сказала, что больше так не могу.
Терпения хватило на два года. Закировы вернулись в Вязники и стали жить с родителями Сергея Владимировича в двухкомнатной квартире. Татьяна Юрьевна устроилась в школу №11, её муж вернулся в грузовое автохозяйство. В 1984 году в семье произошло пополнение: на свет появился второй сын. Так шло время. В советские годы в АТП был большой парк машин, водители ездили по всей стране, помогали убирать хлеб в Оренбургской области. Благодаря работе мужа и Татьяне Юрьевне удалось повидать многие уголки нашей необъятной Родины. Тот приварил к КамАЗу спальник, и супруга в летние каникулы отправлялась с ним то на Кавказ, то на Урал, то в Ленинград, то в Молдавию. Детей обычно оставляли на свекровь.
Потом друг за другом ушли родители мужа: Руфа Григорьевна, главбух пассажирского АТП, и Владимир Сергеевич — баянист, учитель музыки в школе №11. Да и в России начались непростые времена. Грузовое АТП разваливалось, в школе зарплата тоже оставляла желать лучшего. Дети были уже взрослые, и Татьяна Юрьевна решилась на переезд в Москву.
Устроилась в школу-интернат, директор которой сама была родом из Владимирской области. Может быть, поэтому предпочтение отдавалось землякам — они работали здесь медицинскими, кухонными работниками. А вот науки в этом учреждении преподавали москвичи. Татьяна Юрьевна была принята на должность воспитателя и, как и многие другие вязниковцы, стала работать вахтовым методом: две недели в Москве и столько же дома. Не каждый согласится на подобный график, но и платили за такой труд в три раза больше, чем в Вязниках. Следом за женой в этот интернат перешёл и муж — в охрану.
Так прошло пять лет. Интернат был закрыт, но супруги продолжили работу в Москве – теперь уже в коррекционном детском доме. С учётом большей сложности труда график в этом учреждении был иным: неделю работали, неделю отдыхали. Но в 2016 году детдом передали под крыло соцзащиты, и полным ходом пошла реформа, главной целью которой было сокращение в столице числа детдомов. Учреждение, в котором работали Закировы, попал под ликвидацию. И его воспитанникам стали активно подыскивать семьи.
— Однажды директор детдома пригласила меня в свой кабинет, — вспоминает Татьяна Юрьевна, — и сказала: «Думаю Вам предложить один хороший вариант. Вы к детям привыкли, их знаете. Жалко, что наши ребята куда-то уйдут. Не хотели бы взять кого-то из них себе?». А я об этом никогда и не думала. Но в Москву устала ездить. В Вязниках – двухкомнатная квартира, дети жили уже отдельно. Муж сначала сомневался: «Да как мы будем с маленькими?». Я объяснила, что они не маленькие. Так постепенно его и уговорила. Дети тоже задавались вопросом – «Зачем?». Говорили, что ради улучшения материального положения не стоит себя так мучить. Но я попыталась убедить их, что в школе не легче, а идти мне в Вязниках больше некуда. Сидеть же дома я не смогу, хотя и была уже на пенсии за выслугу лет с 2003 года.
Татьяна Юрьевна сначала думала взять одного ребёнка, причём мальчика – воспитав своих сыновей, посчитала, что так будет легче. Но директор посоветовала подумать над двоими детьми: они, мол, и друг за дружкой присмотрят, и вообще – не будут эгоистами. Закирова решила подобрать схожих по характеру, чтобы не конфликтовали друг с другом. В итоге остановилась на ребятах семи и одиннадцати лет, которые и друг за дружку держались, и к ней тянулись. От первого, дагестанца Магомеда, отказались родители-студенты из-за синдрома Дауна у новорожденного. У второго, Миши, мать из-за пристрастия к алкоголю и наркотикам была лишена родительских прав. До пяти лет ребёнок сидел дома, не ходил в детсад. Отсюда и задержка в развитии, которая привела пацана в детдом коррекционного типа. За те шесть лет, что Татьяна Юрьевна работала здесь, она видела его мать всего пару раз – и то стоящей за забором.
Магомеду по возрасту нужно было идти в школу. Но речи у него как не было, так и нет, он произносит одни лишь гласные звуки (хотя обращённую к нему речь понимает). Возможно, происходит это из-за повреждения речевого центра. Занятия в детдоме с логопедом не исправили ситуацию – тот ведь помогает устранить дефекты речи, а здесь совсем другое. При этом, по словам Татьяны Юрьевны, этот мальчик очень располагает к себе – он позитивен и добр, создаёт окружающим хорошее настроение. Сегодня в его лексиконе три слова: «Ба» — так он называет кота Барсика, «да» и «мама» — общее обозначение и матери, и отца. В интернат мальчика не взяли: на момент обращения Закировых там уже не было мест. Стала к нему на дом ходить учительница из школы №9. Но как заниматься без речи? Ребёнок научился вырезать фигуры из бумаги, приклеивать аппликации, собирать картинки. А как быть дальше? Как научить его читать и считать?.. Поэтому его хотя бы устроили в Центр социальной помощи семье и детям – чисто для общения с другими детьми. Те приняли его хорошо, и сам он ходит туда с удовольствием. С ребятами в учреждении занимается социальный педагог, все вместе они играют. Положительные изменения замечены в приобретении навыков. Магомед сам умывается (вот чистить зубы пока не очень получается!), складывает свою одежду и убирает за собой игрушки. Просмотр мультфильмов вызывает у него эмоции – и это тоже хорошо. Кстати, в семье хотели переименовать его на русский манер и называть Максимом. Но тот в ответ на это имя лишь помотал головой – привык к Магомеду.
Дома у ребят полное взаимопонимание. Друг за дружкой приглядывают, помогают друг другу. Миша следит даже за тем, правильно ли младший надевает ботинки. Сам он учится в коррекционном интернате, уже в шестом классе. С тех пор, как стал туда ходить один, ему сделали и вручили ключ от двери домофона. Родители доверяют подростку вынести мусор; сходить в ближайший магазин с запиской с перечнем необходимых продуктов.
Обоих многому научили поездки в деревню. Там ведь целое звериное царство – куры, кролики, собаки, кошки. Всё в диковинку! Мальчишки впервые увидели, как ягоды на кустах растут. Стали собирать малину. Магомед не сразу понял, что нужно красные ягоды срывать, – набрал зелёных. Да и велосипед долго осваивал. Но в итоге всё получилось.
Родителям пришлось объяснять мальчишкам и то, что не могут они каждый день покупать им торты. В детдоме ведь как было? Придут волонтёры, накроют столы – и едят воспитанники дармовую еду ложками. Но разве дома такое себе позволишь? Торты – по праздникам, да и ко всему остальному нужно относиться бережливо, всё делить поровну. Так что сейчас ребята ничего особо не просят – знают, что родители лучше их знают, в чём они нуждаются.
В том числе им необходимо и лечение. Когда ребята жили в детдоме, всех воспитанников вывозили на целое лето в Крым или Краснодарский край. Зимой – в подмосковные санатории. Здесь же всё оказалось не так просто. Когда приехали, встали на очередь в соцстрах. Два года прошли в ожидании путёвок. На третий им позвонили – путёвка только одна, в Пятигорск. В поликлинике, куда Татьяна Юрьевна пришла обновить справку, ей сказали, что в соответствии с приказом Минздрава РФ от 2016 года детям-инвалидам с такими диагнозами не положено санаторно-курортное лечение.
— А шёл уже год 2018-й. Мы бы и не стали ждать, отказались бы в пользу денег. А ездили бы своим ходом… Так и поехали мы в Пятигорск с одной путёвкой. В санатории нам назначили процедуры и вообще удивились, почему мы получили отказ. Второму ребёнку я купила жильё: в двухместный номер была поставлена ещё одна кровать. Заплатила за питание, процедуры. Прошли мы там 21-дневный курс лечения.
Работа приёмных родителей нелегка. Подрастающим ребятам многое ещё придётся объяснять, а где-то и набраться большого терпения. Но о том, что в своё время взяли на себя эту ношу, Закировы не жалеют. Мальчики же, сменив детский дом на семью, пусть и приёмную, набираются новых полезных навыков и впечатлений. А главное – чувствуют неусыпную родительскую заботу, которой были лишены практически с самого рождения. И с этим им по-настоящему повезло.
Комментарии