Думал, на Кубу…
Выпускник военно-морского авиационного училища, в авиации Вячеслав Михайлович служил недолго. После хрущевской военной реформы января 1960 года, когда из армии и флота были уволены 1 миллион 200 тысяч солдат и офицеров, новоиспеченному офицеру Муратову предложили новое место службы. Так Вячеслав Михайлович оказался в рядах 236-го ордена Ленина, гвардейского, Путиловско-Кировского, зенитно-ракетного полка. В 1965 году старшего лейтенанта Муратова вызвали в Москву.
— Прибыл я в штаб ПВО на военный совет, — вспоминает Вячеслав Михайлович, — там 11 генералов во главе с командующим войсками Московского округа ПВО генералом Батицким. Тогда я хотел попасть за границу, так что, когда спросили, желаю ли я поехать в командировку, то сразу же согласился, только, говорю, еще медкомиссию не прошел. На следующий день в госпитале у меня от волнения поднялось давление – такое бывает. Комиссия начала придираться, но я сказал: «Нет, товарищи, я дал слово командующему армии, что поеду».
Куда он едет, старший лейтенант до последней минуты не знал. Знал лишь, что в страну с жарким климатом. «Наверное, на Кубу», — подумал Вячеслав Муратов. Оказалось, — во Вьетнам.
Через Пекин – в «болото»
Война во Вьетнаме начиналась как гражданская — население Южного Вьетнама поднялось против колониальной Франции. В дальнейшем в войну был втянут Северный Вьетнам, получивший поддержку КНР и СССР, а также США и их союзники, выступавшие на стороне дружественного им южновьетнамского режима. В 1965 году началось крупномасштабное наступление союзников на Северный Вьетнам.
— Уже в первых числах января наше командование направляло военных специалистов ПВО в центры подготовки вьетнамских товарищей, — рассказывает Вячеслав Муратов. – Отправляли туда и технику, в основном списанную или устаревшую.
В июле 1965 года с Московского округа ПВО во Вьетнам отправились 75 человек под командованием майора Проскурина. В числе военных советников был и старший лейтенант Вячеслав Муратов. Рейс «Москва-Иркутск-Пекин», дальше — с китайского аэродрома до границы Вьетнама. Лететь 15 минут, но произошла утечка информации: о прибытии советских воинов.
— Американские самолеты могли нас сбить, — говорит Вячеслав Михайлович, — так что пришлось возвращаться и задержаться на сутки. Насмотрелись, как живут нищие китайцы, как голые дети ползают по горячей земле, на солнце, а по ним ползают мухи. Вьетнам в то время жил не лучше.
13 июля 1965 года советские военнослужащие прибыли в аэропорт Ханоя, оттуда их перевезли на базу 1-го учебного полка в Хадонг – город в нескольких десятках километров от Ханоя.
— Болото, — описывает свои первые впечатления Вячеслав Муратов. – В тени – 35 градусов, влажность – 98 процентов. Когда снимали ботинки, то уже на следующий день они покрывались плесенью. Одежда все время была влажной. Вьетнамские джунгли кишели змеями и насекомыми. Из той командировки я даже привез коллекцию экзотических бабочек. Очень красивые попадались, особенно ночные.
Советские воины знали, что едут участвовать в боевых действиях. Солдаты и сержанты были третьего года призыва и могли выполнять офицерские задачи. Командир – полковник, ветеран Великой Отечественной войны – собрал всех новоприбывших офицеров и распределил по дивизионам. Перед первым и вторым дивизионами полка стояла задача принять учебную технику и заступить на боевое дежурство.
На боевом дежурстве
Во второй половине июля зенитно-ракетные дивизионы Вьетнамской народной армии заняли позиции к югу от Ханоя. Расчетов у пусковых установок было два – советский и вьетнамский. Задача советского расчета – провести первые боевые пуски и проконтролировать последующие, произведенные вьетнамскими бойцами.
— Донимала жара, — рассказывает полковник в отставке. – В кабинах температура поднималась до 70 градусов. Здесь следует отдать должное советским конструкторам — за время моего пребывания в полку техника ни разу не отказывала, хотя и была старой, 1958-го «года рождения». Но людям доставалось! В кабинах мы проводили по 12-14 часов. Сидели в трусах и все время вытирались. Позже, правда, акклиматизировались — ходили уже в рубашках, на ногах — тапки-вьетнамки.
Первый ракетный залп советские дивизионы произвели 24 июля юго-восточнее Ханоя, близ деревни Чунгха. Дивизион под командованием майора Ильиных дал мощный залп, сбив сразу три бомбардировщика. Это были 399-й, 400-й и 401-й по счету американские самолеты, сбитые над территорией Вьетнама. Из сбитых машин потом делали медальки, которыми награждался 1-й полк. А у старшего лейтенанта Муратова был перстень с гравировкой «100 сбитых самолетов».
— К нашему дивизиону вражеские самолеты первое время не летали, — вспоминает Вячеслав Михайлович, — и командование решило перебросить нас ближе к Южному Вьетнаму. Ночью мы совершили марш. Перед рассветом развернулись и в 5 утра встали на дежурство. Вьетнамский расчет остался на месте, а мы отправились отдыхать. Вдруг тревога. Мы прибежали на позиции и приготовились к бою, захватили цели на дальности 35-38 километров. Пустили три ракеты и поразили четыре цели. Три самолета упали сразу, а один приземлился в море – неподалеку от своего авианосца…
* * *
Перед выходом на дежурство командир ставил следующую задачу и прощался с каждым солдатом и офицером. После боя для отстрелявшегося дивизиона накрывали столы с водкой и закуской.
— Во Вьетнаме я пробыл год и один день, — говорит полковник в отставке. – За все время у нас погиб один сержант – высунулся из окопа, чтобы стрелять по самолету, и получил осколок. Да одного чекиста из окна выбросили. Потери советских войск в той войне были минимальны.
За боевые заслуги Вячеслав Михайлович Муратов награжден орденом Красной Звезды. Правительство Демократической Республики Вьетнам наградило его медалью Дружбы в знак благодарности за братскую сердечную помощь во имя построения социализма.
Комментарии