(Продолжение. Начало №12, №16)
22 июня часам к 10 нам поступил приказ командующего ВВС МВО Н.А. Сбытова: объявить в школе военное положение, самолеты И-16 привести в боевую готовность, организовать боевое дежурство летного состава, весь личный состав отрядов перевести на лагерное положение, вырыть щели для укрытия личного состава.
В нашем отряде на всех 12-ти самолетах И-16 расконсервировали вооружение, зарядили и пристреляли. К вечеру получили указание: учебно-летную программу не прерывать, программу подготовки курсантов пересмотреть — сроки обучения сократить без ущерба для качества подготовки летчиков-истребителей. Мы понимали: от нас, инструкторов, сейчас зависит воспитание будущего воздушного бойца, летчика-истребителя. Приказом командира отряда была спланирована очередность боевого дежурства звеньев. В 19 часов наше 1-е звено встало на боевое дежурство.
Первые дни дежурства проходили спокойно, и решением командира мы стали совмещать дежурство с учебными полетами. В звене – четыре инструктора и командир звена. С утра дежурили два инструктора, а два летали с курсантами. После обеда менялись. Вскоре такую практику пришлось прервать. В начале июля участились воздушные тревоги – фашистские самолеты ежедневно прорывались к Москве.
Посты воздушного наблюдения (ВНОС) сообщали о приближении фашистских бомбардировщиков, указывали направление полета и примерную высоту. Дежурящие летчики быстро запускали моторы и шли на поиск и перехват противника. Если летела группа самолетов, то в воздух поднимали и инструкторов, прекращая учебную программу.
К тому времени была создана сильная противовоздушная оборона Москвы. На дальних и ближних подступах к столице и в самом городе стояли зенитные батареи, более тысячи прожекторов, в ночное время поднимали аэростаты. Все это успешно защищало Москву от налетов фашистских самолетов. Но основная задача по защите воздушного пространства возлагалась на летчиков-истребителей 6-го истребительного авиационного корпуса ПВО, лётчиков ЛИИ ВВС, полка Монинской академии и Остафьевской школы.
Воздушные бои первого периода Великой Отечественной войны считались оборонительными. Новой авиационной техники – самолетов Як-1, МиГ-3, ЛаГГ-3 – было еще мало. Летали на устаревших типах истребителей – И-16, И-153 («чайках»). Качественное превосходство было на стороне противника, но, несмотря на это, наши летчики в воздушных боях одерживали победы. Наши «ишачки» (И-16 – прим. ред.) имели изрядный стаж службы, но, благодаря техникам, они всегда были в боевой готовности и ни разу не подвели.
Во второй половине июля резко возросла интенсивность налетов немецкой авиации. Бомбардировщики — Ю-88, Хейнкель-111, Дорнье-217 — в одиночку и даже группами летали с разных направлений, и дежурящим летчикам приходилось совершать по несколько вылетов.
Приказом НКО были определены четыре сектора обороны Москвы. Наш аэродром оказался в «южном секторе» второго кольца обороны города.
Ночью 22 июля был совершен первый массированный налет на Москву, в нем участвовало более 200 самолетов противника. Но ПВО с честью справилась со своей задачей. В боевых вылетах в ту ночь участвовали почти все летчики нашего отряда – те, кто имел допуск к ночным полетам.
Четыре раза довелось и мне, в паре с командиром звена И.И. Щербаковым, вылетать на поиск самолетов, летящих с юга. Ночь была облачная и темная, обнаружить самолет в таких условиях очень трудно. Встреча произошла неожиданно. Стрелок с Ю-88 увидел нас раньше и открыл стрельбу. По трассерам мы обнаружили фашистский самолет на довольно близком расстоянии. Высота – 3500 метров, под нами – облака. После нашей атаки самолет развернулся и, сбросив бомбы, ушел со снижением в облачность. Пробивая облака, мы потеряли друг друга. Выйдя из облачности, на высоте около 1000 метров я увидел внизу несколько очагов пожара. Горючего в баках оставалось немного, и, восстановив ориентировку, я отправился домой. Мой командир прилетел и уже ждал меня.
Начинался рассвет, тревог больше не было. В ту ночь мы вылетали дважды, и техник, осмотрев наши «ишаки», нашел несколько пробоин: 7 – у командира и 9 – у меня. Все они оказались несерьезными. А вот Ю-88 мы, вероятно, повредили, и он, сбросив бомбы, ушел к линии фронта в западном направлении.
Это была наша первая встреча с противником ночью. Главную задачу мы выполнили – не допустили его к Москве и сами вернулись живыми.
(Продолжение следует).
Комментарии