Вячеслав Викторович КОКОРИН, ветеран Великой Отечественной Войны, полковник авиации, Почётный гражданин города Вязники:
— В тот день (21 июня. – Прим. ред.) даже ветра не было. Жара стояла нестерпимая, и почти весь личный состав нашей авиашколы пошел купаться. На берегу собралось очень много людей. Неожиданно заиграла танцевальная музыка. Патефон работал почти беспрерывно, было шумно и весело, пока «кровожадность» комаров не прогнала танцоров с реки. А ближе к вечерней зорьке Польшин, Сальников и я отправились на рыбалку. Впрочем, удача нам не благоволила. Вернулись на рассвете, искусанные и усталые.
Только мы улеглись спать, как раздался завывающий рев сирены. Боевая тревога! Побежали на аэродром. Командир отряда отдал приказ к общему построению. Прилетели начальник школы и комиссар. В напряженной тишине мы выслушали сообщение о вероломном вторжении фашистских войск в 4 часа утра на территорию нашей страны и об ожесточенной бомбардировке наших городов авиацией. В этот раз сигнал тревоги оказался не учебным…
Пётр МУЛЛЕР, Почётный гражданин города Вязники:
— Мне было неполных девять лет, мы жили в Бессарабии (Молдавия), практически на границе с Румынией. Субботним вечером 21 июня родители были в церкви, а мы ребятишки… играли в войну. Все в нашем посёлке знали, что назавтра будет война. Слухи о том, что Советской власти настанет конец, давно «расползались» по посёлку…
Воскресным утром настала наша очередь с соседскими мальчишками пасти коров. Едва мы отошли от дома, как раздался страшный рёв. Со стороны Румынии прямо на нас летели немецкие бомбардировщики с крестами. Самолёты летели так низко, а рёв стоял столь страшный, что в первую минуту мы испугались и попадали на землю. Скотина разбежалась. Потом мы немного осмелели и стали рассматривать эти кресты. Самолёты летели звеньями. Я попытался считать, но быстро сбился. Их было очень много… На следующий день со стороны Румынии по нашим улицам зашагали войска — и пешие, и танки, и мотоциклы…
Начало войны застало нашего земляка Леонида Ивановича АЛЕКСЕЕВА, новоиспеченного летчика, выпускника военного авиаучилища в Сталинграде. Перед отправкой в боевую часть он с другом был в городе в увольнении. Вот как сам он об этом написал позже в книге «Четыре долгих года».
«Прогуляв по набережной часов до 10, мы не спеша направились к центру города, к кинотеатру «Комсомолец». Там купили билет на 13 часов, на очередной киносеанс. До начала его оставалось около часа. У лоточницы купили по пять горячих, пухлых пирожков с мясом. Завернув их в клочок бумаги, мы ушли в парк, там сели на диванчик под тенистый куст, подальше от глаз назойливых патрулей, и с аппетитом начали завтракать.
Вдруг сквозь ветки кустов мы увидели, что все прохожие на тротуаре и гулявшая в парке публика заспешили и стали собираться у столба с черным круглым репродуктором, из которого вместо музыки разносился окрест чей-то тревожный голос. Мы с Николаем тоже поспешили туда, на ходу доедая пироги. Люди плотной толпой окружили столб, и все как один безотрывно смотрели на этот черный круг. А оттуда тяжелыми гирями падали страшные слова, от которых у людей опускались плечи, горбились спины. На словах мы поняли, что началась война, а вот сознание противилось этому».
Статью подготовили Ирина Кузьминова, Антон Агеев, Сергей Апостолов.
Комментарии