Тогда шел 1827 год. Совсем недавно сурово осудили декабристов, причем впервые за много лет шестеро офицеров из числа мятежников были повешены по приказу царя. Взошедшему на престол в канун декабрьского восстания 1825 года молодому императору Николаю I заговорщики мерещились буквально на каждом шагу. Царь с маниакальной подозрительностью в любом недовольном видел последователя декабристов и был крут на расправу. Именно тогда в России был учрежден корпус жандармов для борьбы с инакомыслящими. В столь сложное время стражи порядка и вышли на след некоего «тайного общества» во Владимирской губернии, возглавлял которое вязниковский дворянин Петр Андреевич Асинин. Об этом было сразу же доложено царю, который предписал шефу жандармов генералу Александру Христофоровичу Бенкендорфу (тогда еще не графу) и владимирскому губернатору графу Петру Ивановичу Апраксину выявить всех заговорщиков и покарать виновных.
Жандармы и губернская полиция быстро выявили всех членов тайного общества, которые имели примитивное представление о конспирации. Всего «заговорщиков» оказалось 15 человек, в основном мелкие чиновники и канцеляристы различных владимирских губернских учреждений. Один из 15-ти оказался доносчиком, благодаря которому власти и узнали существовании тайного общества. Главарем смутьянов оказался «вязниковский дворянин» 20-летний Петр Асинин.
В доме у Асинина провели обыск, который дал множество доказательств революционной деятельности молодого человека. Дневник Асинина содержал массу антиправительственных высказываний. У него же нашли «Клятвенное обещание» — своему рода присягу, которую приносили вступающие в тайное общество. Как потом установило следствие, текст этой присяги во многом был скопирован с «присяги польского тайного общества», которое действовало в связи с декабристами, а позже в 1830 году устроит мятеж в Польше, подавление которого перейдет в многомесячную полномасштабную войну. Также были найдены «Правила» — программа тайного общества. Один из пунктов «Правил» гласил: «… стараться всемерно к искоренению императорской фамилии и свойственников ее». Главной целью общества являлось убийство царя и государственный переворот.
Асинин и его единомышленники были арестованы и помещены во Владимирский централ. Были собраны материалы о главе заговорщиков. Его отец потомственный дворянин Андрей Васильевич Асинин длительное время (более 30 лет) служил чиновником во Владимире: сначала асессором Владимирской палаты уголовного суда — еще в царствование Екатерины II, а потом заседателем Владимирской гражданской палаты (это был примерный аналог судьи областного арбитражного суда). А. В. Асинин сделал неплохую по провинциальным меркам карьеру. Он дослужился до чина коллежского советника, равного полковнику, и был награжден орденом святого Владимира IV степени. Коллежскому советнику Асинину принадлежало имение в сельце Заболотье в северной части тогдашнего Вязниковского уезда. Имение было сравнительно небольшое: в полутора десятках крестьянских дворов там проживало около 80 крепостных и имелась господская усадьба Асининых. После выхода в отставку А. В. Асинин проживал в Заболотье. У него известны два сына: Петр и Василий, по имению отца писавшиеся вязниковскими дворянами. Старший из них учился во Владимирской губернской гимназии (тогда это была единственная гимназия во всем Владимирском крае), а после окончания учебы стал служить канцеляристом во Владимирском губернском правлении — то есть мелким служащим тогдашней областной администрации.
Очевидно, что на Петра Асинина и его товарищей из числа местной молодежи оказали влияние идеи декабристов, хотя, конечно, владимирская молодежь была куда менее практичной и занималась, в основном, разговорами, а не конкретными антиправительственными действиями.
Тем не менее, на общем фоне повсеместной «охоты на ведьм» эффект от выявления «заговорщиков» во Владимирской губернии оказался велик. Владимирский губернатор граф П. И. Апраксин, знатный барин, в молодости служивший в кавалергардах, а потом возглавлявший петербургскую полицию, был вынужден подать в отставку летом того же 1827 года после шестилетнего управления Владимирской губернией. Поговаривали, что причиной отставки стало неудовольствие императора «делом Асинина».
Петр Асинин на допросах признал свою вину и покаялся в крамольных мыслях и поступках, как, впрочем, и его товарищи. Тем не менее, они предстали перед судом, который приговорил Асинина к смертной казни, а остальных к ссылке на сибирскую каторгу. Бумаги Асинина, взятые при обыске, как «похабные» и «мерзкие» предписывалось сжечь, дабы никто не мог читать столь опасные документы. Приговор был отправлен на утверждение к самому императору. Очевидно, Николаю I кто-то замолвил слово за арестованных «асининцев», потому что жестокий и суровый царь вдруг проявил снисходительность к молодежи, которая мечтала его убить. В «снисхождение» к «молодым летам» смутьянов государь повелел их простить, вменив в наказание пребывание под арестом. Помилование не касалось лишь одного Асинина. Впрочем, царь «всемилостивейше» отменил смертную казнь, повелев отправить главу тайного общества на бессрочную каторгу в Сибирь: «лиша Петра Асинина чинов и дворянского достоинства сослать в Сибирь в работу». На каторгу Асинина отправили пешим этапом в кандалах по печально знаменитой «владимирке», которая как раз проходила через его родные Вязники. Как дальше сложилась его судьба — неизвестно. Не исключено, что из-за тягот многомесячного пути он попросту не дошел до места своей сибирской каторги и умер в пути, как это обычно случалось со многими арестантами.
Что же касается пострадавшего из-за «дела Асинина» владимирского губернатора графа Апраксина, лишившегося видного места, то рвение при расследовании деятельности тайного общества, хотя и не оцененное Николаем I, запомнил шеф жандармов А. Х. Бенкендорф. Не прошло и четырех лет, как весной 1831 года граф Апраксин по ходатайству Бенкендорфа был вновь принят на службу — в корпус жандармов. Сначала он управлял Московским жандармским округом, а потом Казанским, где дослужился до чина тайного советника, равного генерал-лейтенанту.
А отец «заговорщика» старый царский служака А. В. Асинин с горя по поводу непутевого сына вскоре умер. Во Владимире о Петре Асинине сначала говорили много, а потом позабыли, причем менее всего о нем старались вспоминать его бывшие сотоварищи, прощенные царем. Почти все они стали успешными чиновниками и очень не любили вспоминать о грехах своей молодости.
Комментарии