До 1865 года в России существовала государственная монополия на добычу и продажу соли. Соль, необходимая для пищи, засолки рыбы, мяса и овощей, по праву считалась стратегически важным продуктом. В каждом городе, в том числе и в Вязниках, находились свои соляные амбары и казенные магазины по продаже соли при них. При этом с 1747 года и до третьей четверти XIX века соль для Российской империи преимущественно добывалась на озере Эльтон (ныне в Волгоградской области близ границы с Казахстаном). Соль оттуда, причем добытая вручную при самых тяжелых условиях труда, так и называлась «эльтонская соль». Ее транспортировка, хранение и продажа тщательно контролировалась государством. В Вязники, как впрочем, и в соседние города Ковров и Гороховец, эльтонскую соль доставляли водным путем в барках по реке Клязьме, которые тянули бурлаки.
В январе 1840 года, в тот год, когда достраивалось московско-нижегодское шоссе (нынешняя трасса М7), по приказу владимирского вице-губернатора Павла Сергеевича Кожина, бывшего гороховецкого предводителя дворянства и будущего рязанского губернатора) в Вязники и Гороховец отправили в специальную командировку бухгалтера хозяйственного отделения Владимирской казенной палаты титулярного советника Василия Максимовича Рышкова. Цель его поездки, которая до последнего момента сохранялась в тайне, формулировалась так: «Для освидетельствования и приведения в известность находившейся в казенных магазинах элтонской соли». Чиновнику Рышкову был придан штат канцеляристов из числа мелкой нечиновной братии, вместе с которой ему предстояло взвесить и проверить качество всей соли в казенных магазинах Вязников и Гороховца.
Морозная зима была в разгаре, и в почти неотапливаемых соляных пакгаузах огромные груды соли смерзлись в камень. Не зря ее именуют каменная соль! Рышкову и его подручным предстоял поистине каторжный труд: надо было разбить соляные утесы, взвесить по частям всю их составляющую, а заодно постоянно проверять качество хранящейся соли. Более привычные к написанию казенных бумаг и к экзерциции гусиными перьями, подьячие вынужденно взялись за ломы, лопаты и даже кирки, превратившись на время в почти сказочных рудокопов. Несмотря на сильные морозы, с них градом катил пот, иней на одежде смешивался с тонкой соляной пылью. Отбитую соль перемещали на носилках и перевозили на тачках в новую, уже обмеренную и обвешенную груду.
Соляные разработки продолжались почти три недели, после чего последовал отдых, и все повторилось в почти том же масштабе в Гороховце. А когда Рышков со товарищи уже мечтали об окончании своей соленой миссии, довольное их усердием губернское начальство предписало «заодно» провести такую же соляную ревизию и в Коврове.
Эта соляная эпопея завершилась уже весной. В итоге были выявлены неучтенные тонны соли, которые по тому времени стоили очень дорого. Очевидно, излишки образовались в течение многих десятилетий вследствие плохого учета. Теперь же вся лишняя соль была вывезена и продана, казна получила нежданную прибыль. Инициировавший соляную ревизию господин Кожин и главный исполнитель Рыжков специальным указом императора Николая I (Кожин приходился племянником другу царя всесильному министру императорского двора генерал-фельдмаршалу светлейшему князю Петру Михайловичу Волконскому) были пожалованы в следующие чины: вице-губернатор в коллежские советники (полковники), а бухгалтер — в коллежские асессоры (майоры).
Измучавшийся на пресловутом соляном деле Василий Рышков был еще и отправлен во внеочередной отпуск, который он проводил в своем имении в деревне Горшково Вязниковского уезда в 15 верстах восточнее Вязников (сегодня это населенный пункт Денисовского МО Горогоховецкого района, хотя от Гороховца Горшково отстоит на целых 35 км). Кроме того, его супруге Екатерине Федоровне, урожденной Бычковской, принадлежали еще две деревни Вязниковского уезда — Сокурово и Мишурово. Первая из них сегодня входит в состав муниципального образования «Город Вязники», а вторая — тоже в Денисовском поселении Гороховецкого района. Всего за господами Рышковыми в Вязниковском уезде числилось 52 крестьянских двора, в которых проживало около 450 крепостных.
Злые языки поговаривали, что титулярный советник Рышков сам напросился в столь тяжкую командировку, так как при помощи своих крепостных крестьян ночами втихаря вывез тонны неучтенной соли в свои вязниковские вотчины, дабы потом понемногу торговать ею, как говорится, из-под полы по демпинговой цене. А заодно и отправил целый соляной обоз своему начальнику Кожину.
Так или иначе, но «соляная командировка» изрядно способствовала карьере владимирского бухгалтера и вязниковского помещика. Рышков был награжден орденом св. Анны III степени (это уже был второй его орден) и позже возглавил канцелярию Владимирской казенной палаты. Закончил карьеру он в середине 1860-х гг. коллежским советником, кавалером уже трех орденов и обладателем редкого почетного знака за 35 лет беспорочной службы в «классных», то есть офицерских чинах.
Кстати, его родной брат коллежский асессор Иван Михайлович Рыжков, владимирский губернский лесничий и кавалер двух орденов, выстроил себе во Владимире прекрасный деревянный дом, для которого по случаю сумел очень выгодно и дешево достать прекрасного строевого леса.
Братья очень дружили, и так как специалист по эльтонской соли наследников не оставил, то все его вязниковские имения получил племянник, сын лесничего Александр Иванович Рышков, служивший контролером и чиновником особых поручений в той же Владимирской казенной палате. Как и кого контролировал там этот потомственный служака, в точности неизвестно, но состояние отца и дяди он существенно округлил.
Из числа его сыновей старший Александр Александрович Рышков, получивший вязниковские земли двоюродного деда, в 1910-е гг. служил земским начальником (что-то вроде симбиоза главы администрации сельского поселения и мирового судьи) 1-го участка Вязниковского уезда и был весьма влиятельным лицом в старых Вязниках. Его младший брат Владимир Александрович Рышков, в молодости окончивший Казанское пехотное юнкерское училище, участвовавший в русско-японской войне и в 1906 году вышедший в отставку в чине капитана, в 1910-е гг. занимал пост земского начальника 5-го участка Владимирского уезда.
После революций 1917 года оба брата лишились всех своих постов, чинов и имений, и оба, вспомнив наследственную профессию предков, работали бухгалтерами в советских учреждениях. Однако в 1930 году во время очередной кампании против «бывших», как тогда называли прежних царских чиновников, обоих братьев арестовали и осудили как контрреволюционный элемент. Экс-вязниковского земского начальника сразу же приговорили к расстрелу. Его младший брат сначала отделался ссылкой, но в 1938 году во время пика массовых репрессий его арестовали вновь и на этот раз тоже приговорили к высшей мере наказания. Так в итоге аукнулся скачок карьеры скромного бухгалтера и вязниковского помещика, «поднявшегося» на эльтонской соли.
Комментарии