На одном из заседаний вязниковского клуба садоводов-любителей «Возрождение», кроме обычных тем, речь зашла и об окружающей нас красоте. Ее садоводы находили и в первых весенних цветах на клумбах, и в нежной сочной зелени молодой листвы, а главное — в цветущих плодовых деревьях. Заседание клуба проходило в мае, и действительно в тот год яблони, вишни, сливы цвели на загляденье. Меня же в нашем саду в особенный восторг привела «банная» груша, как мы ее в семье называем. Она так красиво цвела, будто все дерево было окутано фатой чистейшей, нежнейшей белизны – невеста, да и только!
К грушам у меня с детства особое отношение. У нас в саду, возле забора, на проулке росло высокое раскидистое дерево. Сами плоды были средними. Вкус, когда поспеют, – самый тот. А главное, было впечатление, что они никогда не кончаются. Мы ели эти груши нашей ватагой, наверное, все лето. Время было не то чтобы голодное (минуло 10 лет с окончания Великой Отечественной войны), а все-таки ребятне почему-то всегда хотелось есть, и мы с ранней весны по оврагам и заливному лугу собирали и употребляли щавель, дикий лук. Летом яблокам созревать не давали, хрумкали, не морщась, кислый крыжовник. Что уж говорить про грушу.
Погибла она в сильные морозы зимы 1978–1979 годов. Тогда практически все деревья в садах вымерзли, разве что сосед, у которого уже была скважина, отлил свои яблони водой, и они до сих пор плодоносят. Я же спилил все сухие деревья, пустил их на дрова, пни выкорчевал, и сад превратился в огород. С тех пор каждую весну копаем грядки, помня народную мудрость: что потопаешь, то и полопаешь.
Но грядки грядками, а хотелось и фруктовые деревья посадить: какой же сад без них. Сливы, допустим, сами выросли, вишни выстояли. Однажды зашел я в «Седьмой» магазин, который представлял тогда из себя крытый рынок в миниатюре: в оном углу торговали одеждой, в другом – детскими игрушками. Там имелся киоск, где продавали фотоаппараты, пленки, печатали фотографии, торговали аудио и видеокассетами, а в самом дальнем углу – садово-огородным инвентарем, семенами и саженцами. Продавщиц я знал – обе окончили Тимирязевскую академию, а вот нужда заставила, видимо, заниматься коммерцией – тогда выживал, кто как мог. Я решил поддержать их бизнес – купил несколько сортов голландского картофеля, и попросил продать мне хорошую яблоню, а главное – грушу. Не раздумывая, они предложили яблоню «Июльскую Черненко» и грушу «Чижевского». Сказали, что лучше этих сортов трудно найти.
Конечно, наш возделанный клочок земли занимали стратегические культуры: картофель, свекла, морковь. Приспособил я свои присадки в уголок – в тень, где они вяло и медленно росли. Грушу все-таки пересадил поближе, где ей было попросторнее и посветлее, а потом взял да и сломал ее нечаянно. Всё, думал, конец. А она через некоторое время дала побеги и «пошла». Минуло еще какое-то время, и груша превратилась в довольно приличное деревце, но не цвела.
Когда вздумалось мне строить из подручного материала летнюю баню, груша эта вроде как бы и мешала. Была даже мыслишка спилить её – не цветёт же. И всё-таки разум взял верх: никому она не мешает, ну так и пусть живет.
В общем, осталось дерево расти сбоку бани, как будто из-под ее стены. А когда она зацвела однажды весной, кто-то сказал: «Банная груша цветет». С тех пор и закрепилось за ней это название. Когда ближе к осени попробовали её плоды, то были в неописуемом восторге — до того они оказались вкусными и сочными. На следующий год она дала еще больший урожай. Мы и варенья наварили, и компотов наделали и все, кого мы угощали спелыми, плодами, только хвалили нашу грушу. Я не прикасался к ней ни пилой, ни садовыми ножницами. Только подпирал отяжелевшие от плодов ветки рогульками или подвязывал.
В душе я благодарил тех двух тимирязевок, которые продали мне тогда присадки. Яблоня Июльская Черненко тоже радует своими урожаями, а плоды – вкусом в конце июля. В начале августа они уже, наливаясь, тяжелеют и наклоняют ветки. Сами по себе очень красивые, как будто художник мазнул красной краской по зеленому боку яблока, и вкусные к тому же. Кто пробовал, всем нравятся…
Историй с присадками было много: купишь грушу, она год плодоносит, а на другой – засыхает. Или, скажем, зимняя груша с жестким плодами, которые постепенно становятся мягкими и вкусными. Вроде бы то, что надо, а через пару лет плоды до того мельчают – дички не дички? И уже никуда не годится случай, когда мне вместо груши продали яблоню с кислыми, как оказалось, плодами.
А тут все было по-честному: сказали «Чижевского», она и выросла таковой даже после стольких перипетий. Как-то один знакомый садовод, попробовав нашу грушу, попросил у меня побегов для прививки, но засомневался, что это груша «Чижевского». А я тогда и спорить не стал: конечно, не «Чижевского», она же – «Банная».
Комментарии