Граф Хвостов бывал в Вязниках и Вязниковском уезде неоднократно. Порой в качестве частного путешественника, порой — в качестве полномочного должностного лица. Например, в 1813 году во Владимирской губернии были отмечены неоднократные случаи «морового поветрия». Некая заразная болезнь — тиф или холера — поражала партии пленных французов, которые после разгрома «Великой армии» Наполеона Бонапарта в Отечественной войне 1812 года проходили по владимирским дорогам, следуя через Ковров и Вязники в Нижегородскую, Казанскую и другие внутренние губернии Российской империи. Причинами хворей, косивших ряды недавних врагов не хуже, чем воины Кутузова и Багратиона на поле Бородина, были лишения суровой зимы и тяжелые условия содержания.
Сведения о бедствиях французов дошли до императора Александра I. Для принятия мер «против заразы, проявившейся по случаю пρовода пленных французов» во Владимир, Ковров и Вязники был командирован сенатор граф Дмитрий Иванович Хвостов, который к тому времени заслужил репутацию дельного и честного чиновника, выполнявшего ответственные поручения.
На этот раз Его Превосходительству и любителю изящной словесности пришлось заниматься не самыми приятными вещами, например, принимать решительные меры «для доставления помощи больным и жжения мертвых тел пленных». Граф Хвостов предписал чиновникам, в том числе Вязниковского земского суда — фактически уездной полиции той поры, «проявлять к пленным особенную заботливость, отводить им хорошие квартиры и иметь наблюдение за их продовольствием». Французов предлагалось обеспечивать одеждой и обувью, а тех, кто одет и обут не по сезону, на этап не выводить. Фактически Хвостов спас сотни, а, может, и тысячи жизней поверженных врагов и сберег наш край от угрожавшей ему эпидемии.
К тому же выяснилось, что недоразумения между местными крестьянами и пленными французами, возникающие вследствие языкового барьера, порой едва не приводили к трагическим последствиям. Об одном таком случае сообщил хирург-француз Дезире Фюзейе: бывший сержант наполеоновской армии, которому в некоей деревне Владимирской губернии, через которую гнали партию пленных, не дали прикурить, в раздражении ударил крестьянского мальчика, в ответ его родные и земляки решили расправиться с партией пленных. На сельской колокольне ударили в набат, причем одним из организаторов возмездия стал местный священник. Лишь с большим трудом конвойным удалось предотвратить массовое убийство. С тех пор к каждой партии пленных обязательно подбирали переводчика.
В кратчайшее время граф Хвостов решил «французскую» проблему и по его собственному выражению выполнил поручение «счастливо». Зарекомендовав себя специалистом в столь специфическом деле, Дмитрий Иванович был отправлен в соседние Ярославскую и Костромскую, а потом даже и в Вологодскую губернии, где тоже занимался попечением о пленных.
Впрочем, случались у него визиты в Вязники и куда более приятные. Вот как, к примеру, сам граф Хвостов описывает один из них по пути в Нижний Новгород, когда он задержался в Вязниках на полтора дня и даже забрался на Яропольскую гору для обозрения окрестностей:
«Оставя Владимир, 2 числа августа 1821 года, я отправился чрез Ковров и Вязники в Нижний Новгород; дорога довольно хороша, путешествие самое приятное; мы ночевали в Вязниках. В сем городе есть гора, длиною в 3 версты, называемая Ярополковою. Предание говорит, что в древние времена тут князь Ярополк выиграл знаменитое сражение».
Дмитрий Хвостов, поначалу вовсе не граф, а лишь нетитулованный представитель «благородного» сословия, родился в 1757 году. Он был сыном поручика гвардии Ивана Михайловича Хвостова от брака с Верой Григорьевной Кариной. В 1772-м 15-летнего Митю родители определили в лейб-гвардии Преображенский полк, а спустя 6 лет имения Хвостовых оказались в новообразованной Владимирской губернии.
Вскоре Хвостов перевелся в провиантский штат, а потом и чиновником в Сенат. Еще служа в гвардии, он начал заниматься сочинительством. В 1777 году была издана первая хвостовская комедия «Легковерный», понравившаяся Екатерине II и по ее распоряжению поставленная на сцене придворного театра. Д.И. Хвостов оказал деятельную помощь видному церковному историку митрополиту Евгению (Болховитинову). Кроме того, Хвостов написал и издал историческое исследование «О знаменитости Переславля-Залесского в древние и новые времена», изданное в Петербурге в 1820 году.
В 1789 году Хвостов женился. Его супругой стала княжна Аграфена Ивановна Горчакова — любимая племянница великого Суворова. Новый родственник полководца был произведен в подполковники и назначен состоять при фельдмаршале. Влиятельное родство способствовало его карьере.
В 1791-м Дмитрий Хвостов, вернувшись в родовое имение со своей молодой супругой, вместе с отцом подал прошение во Владимирское дворянское депутатское собрание о внесении рода Хвостовых в губернскую дворянскую родословную книгу. В том же году Хвостовы были официально причислены к владимирскому потомственному дворянству и внесены в VI часть родословной книги (куда записывалось самое родовитое древнее дворянство).
В 1797-м Дмитрий Хвостов был произведен в действительные статские советники и назначен обер-прокурором Сената, а в 1802 году пожалован в тайные советники и сенаторы. Во время легендарного Итальянского похода фельдмаршал Суворов освободил от французской оккупации значительную часть Сардинского королевства. В качестве благодарности король Сардинский и герцог Савойский Карл-Эммануил IV наградил не только полководца, но и по суворовской просьбе пожаловал мужа его племянницы титулом графа. Этот титул был признан за Хвостовым и в России.
Заняв высокие посты, граф Хвостов не терял связей с родной Владимирской губернией. В 1802 году он даже попытался назначить знакомого архимандрита Израиля на пост настоятеля Суздальского Спасо-Евфимиевского монастыря, о чем письменно просил князя Александра Борисовича Куракина — в ту пору управляющего Коллегией иностранных дел и одного из богатейших вязниковских помещиков (его имение находилось в приходе Николо-Дебрского погоста), имеющего хорошие связи в Святейшем Синоде. Но протеже графа желанного назначения так и не получил.
В 1803-м вместе с владимирским губернатором князем И. М. Долгоруковым Хвостов принимал участие в открытии под Переславлем-Залесским мемориала ботику Петра I — «дедушке российского флота», усадьба для которого была выкуплена на пожертвования владимирского дворянства.
Граф Д.И. Хвостов был много лет знаком с А.С. Пушкиным. Великий поэт с одной стороны иронически относился к поэтическому творчеству Хвостова (неоднократно писал на него эпиграммы), а с другой — искренне ценил и почитал графа как человека доброго и чуткого, с хорошим вкусом, искренне преданного отечественной литературе и много сделавшего для ее развития. Именно с подачи Хвостова стал академиком знаменитый историк и писатель Николай Карамзин (позже сенатор способствовал установке первого памятника Карамзину В Симбирске), граф вместе с Г. Р. Державиным присутствовал на известном экзамене в Царскосельском лицее, где отличился юный Пушкин, причем Дмитрий Иванович отметил это событие как «перелом классицизма».
Пушкин неоднократно бывал в гостях у Хвостова (граф был очень богат и устраивал у себя поистине лукулловские пиршества), порой вместе со своей женой. Один из таких визитов Александр Сергеевич описывал как поездку к «славному и любезному патриарху». Много раз Пушкин и Хвостов вместе присутствовали на заседаниях Российской Академии. Граф высоко ценил пушкинское творчество, отмечая «блеск» его поэзии.
Граф Дмитрий Хвостов скончался в октябре 1835 года в Петербурге, всего за год с небольшим до гибели Пушкина. По завещанию Его Сиятельства, тело покойного было перевезено в его имение во Владимирской губернии. Наследником сенатора стал его единственный сын граф Александр Дмитриевич Хвостов, статский советник и камергер. После смерти матери в 1844 году по указу Владимирской гражданской палаты он был введен во владение всеми имениями родителей во Владимирской губернии. А.Д. Хвостов скончался в 1870-м бездетным. На нем пресекся род графов Хвостовых.
Комментарии